Нет. Разделяться им нельзя было ни в коем разе. Во-первых, это грозит тем, что одна из групп, а быть может и обе могут потеряться, пропасть, а ведь далеко не все успешны и учебе, далеко не каждый сумеет вовремя среагировать, и Алиса чувствовала на себе ответственность за судьбы этих людей. А во-вторых, это просто не безопасно тем, что волшебница просто не могла допустить чтобы Рубен остался наедине с кем-то из ее друзей, потому как до сих пор не разгадала этого парнишку.
- Нет, Эмили. – голос ее тверд, уверен. Она обращается к Скримджер, но говорит так, чтобы понятно было всем. Пришло время брать ситуацию в собственные руки, иначе это может плохо кончиться. Грей это знала, чувствовала нутром. Ее мать была мракоборцем, и быть может это передалось наследственно, но юная колдунья, с виду довольно беспечная, в момент тяжкий для других, всегда готова была взвалить груз ответственности на себя. - Мы не разделимся. Мы будем следовать дальше, все вместе. Оставаться здесь больше нельзя, почва нестабильна, и неизвестно будет ли еще один обвал, или нет.
Она выдыхает, осматривается. «Мерлиновы подтяжки, погуляли.» На глаза Грей попадается Рубен, и она более не в силах отводить взгляда. Что это? Почему он единственный не проявляет никаких признаков волнения? Он находится в такой же ситуации как и остальные, может погибнуть так же как и ее ближайшие друзья, но может быть атакован самой Грей. Он же не настолько идиот, чтобы не понимать что Алиса не просто недоверяет ему, она его ненавидит, и с удовольствием атаковала, а затем оставила здесь подыхать, как поступили бы пожирательские сынки и дочурки, окажись они на ее месте. Она делает глубокий вдох, досчитывает до пяти и выдыхает. Нет, она не оставит его здесь. Не ударит ему в спину, потому что она не такая как они. Совсем не такая, дочь Шарлотты Грей никогда не опуститься до уровня пожирательских отпрысков.
- Прежде чем мы отправимся в путь, нам необходимо как-то пометить места, где мы уже были, в противном случае мы будем ходить кругами, даже не подозревая об этом. – Алиса открывает сумочку, о какое счастье что у нее хватило ума одолжить ее у Джинни, и минуя многочисленные бутылки с огневиски, находит пергамент, находит несколько упаковок с конфетками-изобретениями Уизли. Отлично. Это может служить ориентирами, а пергамент будет картой. Она находит перо, заколдованное перо, сродни тем, которыми пользовалась Розовая Жаба, вот только они не пишут кровью. Чудесно.
Грей страшно, она не глупая барышня чтобы испытывать безрассудство в подобной ситуации, но в силу привычек она не может проявить своих переживаний. Потому что она дочь аврора, потому что она негласно стала лидером сейчас, и потому что ее слабость может подорвать общее настроение, ввергнуть их в панику. Но она этого не допустит. Поэтому Грей делает над собой усилие, улыбается.
- Ну же, чего вы приуныли? Вы хотели приключений, будут нам приключения. – последняя фраза получилась немного жесткой, будто она обвиняла их. Алиса почувствовала укол совести. «Ты же тоже хотела приключений, дорогая, и теперь ты обвиняешь их? Ты винишь тех, кого сама же и вела навстречу приключениям? У тебя был шанс пресечь это, но ты ведь этого не сделала. Нет? Не сделала.» Да, и от этого было горько.
- Лэнгдон, ты идешь впереди, и чтобы я тебя видела. Следом за Лэгндоном иду я. Кристина, Иван и Эмили замыкающие. – она оборачивается, - Вань, прошу тебя, будь внимательным и присматривай за девушками.
Что ж, пора идти. Она делает приглашающий жест для Лэгндона, и Рубен повинуясь идет впереди нее. Алиса внимательно следит за ним, за его палочкой в частности. А тем временем совесть грызет ее. Шагая по узким коридорам, чертя карту и бросая на пол конфетки, она размышляла. Что будет если с кем-то из них что-то случиться? А вдруг кто-то погибнет? А ведь такое может случиться. Они все могут быть погребенными заживо.
